Читать книгу "Босяки и комиссары  - Александр Баринов"

Отследив, куда и как Лухтер переправлял сассафрасовое масло, оперативники ГУБОП выяснили, что все необходимое для получения из него MDP-2-P — высококлассных специалистов, сложные технологии и промышленное оборудование — он нашел в одном из цехов федерального государственного унитарного предприятия «Государственный научно-исследовательский институт химии и технологии элементоорганических соединений» (ФГУП «ГНИИХТЭОС»). В принципе это предприятие и сейчас остается режимным объектом, имеющим стратегическое значение, и простым смертным вход туда заказан. Однако умудренный в надувательстве Лухтер смог запросто наладить свой бизнес и там. Как выяснили сотрудники МВД РФ, помог ему в этом давний московский приятель — Александр Резниченко. Будучи дипломированным химиком, он много лет проработал на разных химкомбинатах и, поскольку круг специалистов такого уровня очень мал и замкнут, знал коллег почти на всех крупных заводах страны. Когда и как судьба свела столь разных людей — классного химика-ученого и прожженного рецидивиста, сыщикам выяснить так и не удалось. В марте 2003 года Александр Резниченко умер от сердечного приступа, а сам Лухтер на этот счет не распространялся. Но в ходе расследования они установили, что Резниченко как минимум еще с середины 90-х годов помогал Лухтеру в его «синтетическом» бизнесе. Установлено, что именно Резниченко свел эстонца с технологом химзавода в Переславле-Залесском, который помог ему наладить первую лабораторию. И именно он познакомил Лухтера с главным технологом одного из цехов ГНИИХТЭОС Борисом Барсуковым и уговорил его помочь наладить переработку сассафрасового масла на мощностях института. Как выяснилось, Лухтер практически открыто отправлял масло в институт, а там Барсуков так же открыто запускал его в производство, просто давая указания рабочим по технологии. При этом формально — чтобы объяснить начальству поступление в цех «непланового» сырья и его переработку — все происходящее выдавалось Барсуковым как обычный коммерческий заказ от мелкой фирмы по производству некоего вещества «эфкол». На самом деле это название партнерами Лухтера было просто придумано, поскольку вещества «эфкол» в природе вообще не существует. Однако вдаваться в тонкости химии и что-либо проверять в институте никто не стал. Занятно, что, по данным оперативников, рядовые сотрудники цеха, где шло производство MDP-2-P, в принципе будучи более-менее сведущими людьми в химии, через какое-то время сами догадались, что на самом деле они делали по заданию Барсукова отнюдь не загадочный «эфкол», а вещь куда более серьезную, и пытались даже вразумить начальника. Но тот только приказал им «не выпендриваться» и под угрозой увольнения посоветовал работать дальше и не задавать глупых вопросов.

Химия и жизнь

В результате в течение почти года переработка сассафрасового масла в ГНИИХТЭОС шла буквально тоннами. Готовый MDP-2-P в цехе расфасовывали в бочки, после чего за ними регулярно приезжал на грузовике связной от Лухтера. Границу товар пересекал также открыто — через погранпереходы. На бочки с MDP-2-P столичные химики составляли поддельные сопроводительные документы, по которым в бочках находилось либо лавровое масло, либо тот же мифический «эфкол». Понятно, что ни один таможенник не мог разобраться в сложных химических названиях и формулах, указанных в бумагах.

Занятно, что, как выяснили сыщики, ни Борис Барсуков, ни Александр Резниченко на сотрудничестве с Лухтером почти ничего не заработали. Эстонец изначально обещал им покупать MDP-2-P по 200–400 долл. за килограмм. Учитывая, что, по данным следствия, всего в ГНИИХТЭОС успели произвести около 2 тонн этого химиката, сумма набегала солидная. Однако Лухтер, пообещав москвичам золотые горы, уговорил их, что расчет будет производиться с отсрочкой на несколько месяцев. Как полагают оперативники, это нужно ему было потому, что по договоренности с партнерами по наркобизнесу в Эстонии Лухтер сам получал деньги не по факту изготовления таблеток экстази, а только после их реализации. Впрочем, сыщики не исключают, что прожженный уголовник мог рассчитывать и обмануть химиков. Однако после ареста Лухтера московские поставщики MDP-2-P за свою продукцию в любом случае получить деньги никак уже не могли.

Поскольку процесс производства MDP-2-P на мощностях ГНИИ ХТЭОС был отлажен, а на складе оставалась еще небольшая партия химиката, которую связной Лухтера забрать не успел, химики начали подыскивать новых покупателей на свой товар — чтобы наконец заработать хоть какие-то деньги. К этому времени Александр Резниченко уже был мертв и всеми вопросами — как по производству MDP-2-P, так и по взаимоотношениям с Лухтером — занимался его сын Владимир, тоже химик по образованию. Именно он и стал искать новых партнеров, которых бы мог заинтересовать такой специфический товар. К этому времени оперативники МВД РФ в принципе уже смогли выяснить все детали налаженного Лухтером в Москве бизнеса. И когда Владимир Резниченко нашел очередного потенциального покупателя и договорился о продаже первой партии MDP-2-P, сыщики разработали сложную многоходовую комбинацию, чтобы задержать его с поличным. Произошло это 3 декабря 2003 года у одного из торговых комплексов в Химках на Ленинградском шоссе. Как только Резниченко договорился о сделке, получил 90 тыс. долл. и предоставил товар — несколько бочек с 300 литрами MDP-2-P, сыщики надели на него наручники. Сразу же последовали обыски, в результате которых специально приглашенные эксперты зафиксировали факт нелегального производства в цехе ГНИИХТЭОС опасного химиката. Причем на складе цеха было обнаружено еще 150 кг готового к продаже MDP-2-P. По результатам операции Следственный комитет при МВД РФ возбудил уголовное дело, а Барсукову и Резниченко предъявили обвинение в контрабанде, незаконном производстве, хранении и сбыте ядовитых веществ и подделке документов. Также в рамках этого дела заочно обвинение было предъявлено и самому Лухтеру, которому помимо сбыта и контрабанды ядовитых веществ вменили еще и организацию производства наркотиков. Однако на этом совместное расследование российских и эстонских спецслужб не закончилось.

Просчет в технологии

Сотрудники ЦКП Эстонии, занимаясь делом Лухтера, выяснили, что во всем бизнесе по производству экстази этот человек на самом деле был далеко не главным. Как оказалось, в своей лаборатории в Таллине он действительно всем заправлял один. Даже весь процесс по смешиванию разных препаратов и производству таблеток Лухтер никому не доверял и все делал сам, без помощников, по письменным инструкциям, которые ему в свое время составил еще Александр Резниченко. Однако, как выяснили эстонские оперативники, при этом Лухтер действовал отнюдь не самостоятельно, а по заказу неких «очень серьезных» людей. Именно они забирали у Лухтера партии готовых таблеток, причем при этом не расплачивались «по факту», как с обычным поставщиком, а практически платили ему зарплату. Более того, выяснилось, что большую часть полученного из Москвы MDP-2-P Лухтер использовал не в своей лаборатории, возможности которой были достаточно ограничены, а передавал тем самым «хозяевам». Стало ясно, что Лухтер был лишь одним из далеко не самых авторитетных членов мощной наркогруппировки. В результате постоянного обмена информацией и кропотливой совместной работы эстонские и российские оперативники к лету 2004 года смогли вплотную подобраться к наркосиндикату. В сентябре сотрудники МВД смогли перехватить одного из курьеров этой группировки в городе Кингисепп Ленинградской области, который вез около тысячи таблеток экстази. Через несколько дней еще одного члена наркогруппировки задержали в Таллине местные полицейские. 6 октября 2004 года в городе Пярну сотрудники ЦКП выследили и связного Лухтера — жителя Таллина Сергея Белова, который забирал у московских химиков в ГНИИХТЭОС и перевозил в Эстонию партии MDP-2-P. Причем задержали его в тот момент, когда он вместе с двумя приятелями пытался совершить вооруженный налет на водителя грузовой фуры. Внешне это выглядело как обычный разбой, однако позже полицейские выяснили, что Белова интересовал не легальный товар, который находился в кузове грузовика, а спрятанные в тайнике 5 кг кокаина. Наркотик этот, как выяснили эстонские оперативники, принадлежал конкурирующей наркогруппировке. После этого сотрудники ЦКП смогли установить уже большинство членов наркосиндиката, и 13 октября в Таллине и других городах Эстонии начались массовые аресты и обыски. Всего было задержано десять человек, а в принадлежащей одному из них усадьбе на далеком хуторе полицейские нашли хорошо оборудованную мощную нарколабораторию. Там сотрудники ЦКП захватили рекордную в своей истории партию экстази — около 330 тыс. уже готовых таблеток и еще более 20 кг порошка МДМА, из которого наркодельцы могли изготовить еще более 200 тыс. таблеток. Причем в ходе расследования эстонские следователи выяснили, что эта наркогруппировка не только промышляла производством экстази, но и контролировала значительную часть контрабандных потоков всех прочих наркотиков — героина, кокаина, опия и т. д., следовавших как в саму Эстонию, так и далее транзитом во многие страны Западной Европы. Следствие по этому делу в Эстонии продолжается, и только на днях там были задержаны еще четверо членов наркогруппировки.